Испытай себя - Страница 11

Когда Фиона появилась вновь, она даже не дрожала, а просто тряслась. Слишком мало было, на ней одежды, пусть даже и сухой. Единственным из всех моих вещей предметом, еще не нашедшим себе применения, оставался пластиковый пакет, в котором лежал мой смокинг. В верхней части пакета я расширил отверстие, предназначенное для вешалки, затем натянул пакет на Фиону, заставив ее продеть голову в это отверстие. На обеих сторонах пакета красовалась надпись «Эйс клипере» — в нем я получил смокинг из химчистки; и даже если Фионе не по нраву было предстать в глазах окружающих ходячей рекламой, то пакет, во всяком случае, частично предохранял ее от ветра и сохранял тепло.

— Ну вот, — с возросшей бодростью сказал Гарри, глядя на конечные результаты перераспределения туалетов, — благодаря Джону мы доживем до Шеллертона. Вам лучше тронуться в путь, а я останусь с Мэкки, и мы догоним вас, как только это будет возможно.

— Нет, — возразил я. — Как далеко до Шеллертона?

— Что-то около мили.

— Тогда мы отправляемся немедленно все вместе. Мы понесем Мэкки. Поверьте мне, сейчас слишком холодно, чтобы дискутировать. Как насчет того, чтобы нести ее на «стульчике»?

Гарри и я посадили Мэкки на скрещенные руки. А ее руки мы положили себе на шею. Вот таким образом мы направились в сторону Шеллертона. Боб Уотсон в одной из моих сумок нес всю мокрую одежду, Фиона в другой сумке несла сухие вещи. Возглавляла шествие Ингрид в «луноходах» и с моей камерой, освещая путь моим фонариком из походного набора.

— Жмите на рычажок, — показал я ей, — у этого фонарика нет батареек. Светите на дорогу так, чтобы мы все видели.

— Слава богу, что еще не идет снег, — заметил Гарри, однако подозрительные облака уже начали заволакивать звезды. Единственным плюсом лежащего вокруг снега было то, что его белизна позволяла лучше видеть.

Меня радовало то, что идти нужно было не так далеко. Мэкки нельзя было назвать тяжелой, но шли мы все-таки по льду.

— Разве по этой дороге не ездят машины? — безнадежным голосом спросил я после того, как мы прошли полмили и не увидели ни одного автомобиля.

— На Шеллертон ведут еще две дороги, — ответил Гарри. — О боже, какой дьявольский ветер, у меня отваливаются уши.

Мою собственную голову тоже ломило от холода. Мэкки и Фиона были в вязаных шапочках, теплее всего чувствовала себя Ингрид в капюшоне моего лыжного костюма; Боба Уотсона спасала кепка. Свои перчатки я отдал Ингрид. Наши с Гарри скрещенные руки онемели. Эх, если бы у меня было еще несколько пар носков — мы могли бы использовать их как варежки.

— Осталось уже недалеко, — сказал Боб. — Еще один поворот, и станут видны дома.

Он оказался прав. Впереди вскоре замелькали электрические огоньки, обещая нам убежище и тепло. Я молил Бога, чтобы мы не выбились из сил.

Неожиданно к Мэкки полностью вернулось сознание, и она стала требовать от нас объяснения происходящего.

— Мы свалились в канаву, — ответил Гарри, не вдаваясь в объяснения.

— А лошадь! С лошадью все в порядке? Почему вы несете меня? Опустите меня.

Мы остановились и поставили ее на ноги, она покачнулась и приложила руку к голове.

— Мы не сбили ее? — спросила Мэкки.

— Нет, — ответил Гарри. — Давай мы лучше тебя все-таки понесем.

— Что случилось с лошадью?

— Она ускакала. Пойдем, Мэкки. Мы замерзнем до смерти, если будем стоять здесь. — Гарри втянул кисти рук в рукава моего халата, затем повел плечами и спрятал руки под мышками. — Пойдемте, ради всего святого.

Мэкки не разрешила нам вновь взять ее на руки, и мы медленно побрели в сторону городка, качаясь, как тени, держась друг за друга, чтобы не упасть, промерзшие до костей.

Я думал о том, что мне следовало прихватить с собой лыжи, и не верил тому, что с утра прошло всего несколько часов.

Как только мы приблизились к первым на нашем пути постройкам, стала ясна одна из причин отсутствия транспорта: два столкнувшихся автомобиля полностью перекрыли дорогу и выехать из городка по этому пути стало невозможно.

— Будет лучше, если мы зайдем к нам, — дрожащим голосом предложила Фиона после того, как мы миновали место катастрофы. — Наш дом отсюда ближе всего.

Возражений не последовало.

Мы свернули на длинную неосвещенную проселочную улицу, прошли мимо наглухо закрытых гаражей и бара, который все еще работал.

— А не выпить ли нам чего-нибудь на скорую руку? — полушутя выдвинул идею Гарри.

— Мне кажется, что на сегодняшний день ты уже вполне достаточно наслушался о выпивке. Кроме того, как можно идти на люди в таком виде? — в своей прежней резкой манере возразила Фиона.

Было слишком темно, чтобы я мог рассмотреть выражение лица Гарри. Никто никак не реагировал на их слова, и мы в свете фонаря Ингрид подошли к проезду, огибающему несколько коттеджей и выходящему на обширное заснеженное пространство перед огромной усадьбой в георгианском стиле.

— Сюда, — сказала Фиона и повела нашу молчаливую процессию к боковому входу. Она достала из-под валуна ключ и открыла дверь.

Наконец-то в наших ушах прекратил завывать пронизывающий ветер — мы испытали как бы второе рождение. Тепло же солидных размеров кухни, куда мы сразу направились, оказалось поистине жизнетворным. Именно здесь, на свету, я впервые смог хорошенько разглядеть своих попутчиков.

Глава 3

Всех, кроме Ингрид, пробирала дрожь, и Джон Кендал не был исключением. На наших мертвенно-бледных лицах застыло страдальческое выражение.

— О боже, — вырвалось у Фионы, — это был какой-то кошмар.

Фиона оказалась старше, чем я думал. Не тридцать, а где-то около сорока. В пластиковом пакете, доходящем ей до колен и сковывающем движения рук, она выглядела довольно комично.